Дмитрий ямпольский биография год рождения. Дмитрий Ямпольский: Успеть можно все. Ресторан как культурная среда
20 января Ингеборга Дапкунайте отметила 55-летие. В честь этого события Первый канала снял и показал фильм об актрисе, которая является одной из самых загадочных фигур российского шоу-бизнеса. Артистка ведет очень скрытный образ жизни и никогда не обсуждает свои отношения с мужем Дмитрием Ямпольским, за которого тайно вышла замуж в 2013 году. Бракосочетание пары состоялось в Великобритании. На нем присутствовали лишь самые близкие друзья влюбленных. О других деталях отношений супругов до этих выходных не было известно никаких других подробностей.
Однако в фильме про Ингеборгу, который называется «Все, что пишут обо мне — неправда», она впервые приоткрыла завесу тайны над своей личной жизнью. Актриса показала своего единственного сына Алекса.
На вид белокурому малышу полтора года. В конце фильма актриса позвала мальчика, вязала его на руки и вместе с ним ушла со сцены. Никаких других подробностей сообщать о своей семье Ингеборга не стала. Но тот факт, что у 55 летней Дапкунайте, которая регулярно попадала в списки звезд, придерживающихся принципа «чайлдфри», есть маленький ребенок, изумил не только ее поклонников, но и многих коллег.
После премьеры фильма, посвященного Ингеборге, в Сети начали бурно обсуждать ее сына. Поклонники актрисы отметили, что маленький Алекс невероятно похож на свою маму — такие же светлые локоны, голубые глаза и веселый нрав. Несмотря на высокий интерес, который пресса начала проявить к личной жизни актрисы после того, как стало известно о ее материнстве, она категорически отказывается комментировать рождение сына и не делится подробностями. В связи с этим в Сети уже возникало много слухов, одним из которых стало предположение о том, что сына артистке родила суррогатная мать. Ведь Дапкунайте ни разу не была замеченной с округлившимся животом или поправившаяся.
В документальном фильме Ингеборга предстала в совершенно неожиданном образе. Она рассказала, что всегда не любила, когда ее называли Инга, но будучи застенчивой стеснялась исправить говорившего.
youtube.com
О ней рассказывали такие знаменитые люди, как Евгений Миронов, Константин Эрнст, Алексей Попогребский, Татьяна Друбич, Валерий Тодоровский и Джон Малкович.
youtube.com
«Я благодарен тебе за то, что мы дружим столько много лет и за то, что ты инициируешь меня на разные проекты и поступки. И мне нравится, когда знакомые женщины все время спрашивают: “А что она делает? Почему она не меняется? Проходят годы, а она точно такая же!” Они не знают, что ты волшебница», – рассказал Константин Эрнст в фильме.
instagram.com
А ведь действительно, разве можно хоть на минутку представить, что Ингеборга уже 55! В одном из интервью звезда рассказала свой секрет «вечной молодости». «Моя бабушка дожила до 103 лет без единой морщины. Но она особо ничего с собой не делала. Один-единственный совет у нее был - лицо надо очищать утром и вечером. И я ему следую», – поделилась актриса.
instagram.com
Кроме того Дапкунайте никогда не загорает, ведь активное солнце сушит и старит кожу, постоянно занимается спортом и ухаживает за собой.
instagram.com
В ленте звезда продемонстрировала отличное знание нескольких языков, вспомнила пробы и съемки во многих самых известных своих картинах начиная с «Интердевочки».
instagram.com
Специально для фильма Ингеборга показала своего маленького сына Алекса. В конце ленты к ней, сидящей на сцене, подходит маленький белокурый мальчик, артистка берет его на руки и уходит. Сомнений в том, чей это ребенок не остается: он копия своей талантливой мамы.
youtube.com
youtube.com
Сына Дапкунайте родила от своего мужа, ресторатора Дмитрия Ямпольского. Их тайная свадьба состоялась пять лет назад в Великобритании.
«Честно говоря, мы дома гостей редко собираем, – признается Дмитрий. – Обычно встречи проходят в наших заведениях, я же ресторатор. А дома можем вдвоем сесть, выпить и отправиться куда-нибудь дальше», рассказывал как-то Дмитрий в интервью журналу «Сноб».
А вы как думаете, похож Алекс на Ингеборга?
Чем притягательно уголовное право? Каково это – принадлежать к известной адвокатской династии? Почему для благотворительности годятся те же принципы управления, что и для бизнес-структуры?
Дмитрий Ямпольский – адвокат по уголовным делам и успешный бизнесмен, соучредитель агентства недвижимости «W 1Evans «, чувствующий себя дома в Москве, Лондоне и Тель-Авиве и считающий благотворительную деятельность обязательной частью жизни бизнесмена… Если такого резюме недостаточно, чтобы страстно захотеть знакомства, работы и дружбы с гостем нашей рубрики, значит, оно обязательно придет после чтения. В интервью еще много интересных деталей о жизни и работе этого интересного человека
— Первая же ссылка в гугле дает вам лаконичную и немножко противоречивую характеристику: «Дмитрий Ямпольский, адвокат, ресторатор». Поговорить хочется и про одну ипостась, и про другую, но начнем сначала. Почему — адвокат?
— Я из семьи адвокатов. Вокруг меня всегда были представители только этой профессии: мой дедушка был известным адвокатом, дядя, мама. Компания дедушки тоже, в основном, состояла из адвокатов, и я был знаком с детства со всеми известными сегодня адвокатами: видел их у нас дома, буквально, на кухне. Все они были люди невероятно яркими, высокообразованными и порядочными, на которых с детства я хотел быть похожим и ориентировался. Поэтому при выборе профессии у меня не возникло никаких сомнений.
— Выбор профессии при такой династии очевиден, не поспоришь. Удивительно другое: почему вы выбрали уголовное право и права человека? Не самые денежные отрасли права…
— Очевидно, что мой выбор не строился по критерию финансовой рентабельности. Я искал интересную отрасль. Ты должен быть успешен там, где ты успешен, и тогда придет и финансовая отдача. У меня, как и у любого человека, есть предрасположенность к определенным направлениям, и уголовные дела мне казались исключительно интересными. Ведь что такое уголовное право? Это защита на предварительном следствии, это необходимость принимать решения, быстро реагировать на развитие ситуации, брать на себя ответственность. Я, кстати, думаю, что мой интерес к предпринимательству предопределили те же качества, которые побудили меня выбрать уголовное право. Кроме того, нужно имет в виду специфику профессии: налоговым и корпоративным правом занимаются в основном юристы , а адвокаты в большей степени специализируются на судебных делах . Наконец, бюро, в которое я попал – «Падва и партнеры» было известно на тот момент в большей степени уголовными делами, что и предопределило мою специализацию.
— А права человека?
— Что касается прав человека, они неразрывно связаны с уголовным правом: это и защита прав арестованных, и соблюдение прав человека в уголовном процессе. Уголовное право требует знания международных конвенций и еврепейского законодательства, и изучение этого было абсолютно гармоничным развитием моей работы как адвоката.
— Не могу не спросить: при том, что удовлетворение от такой работы мало с чем сравнимо, уровень разочарования ведь тоже гораздо выше? Никогда не было ощущения тщетности усилий и желания все бросить?
— Разочарования, конечно, были – как и в любой другой профессии. Например, врачи часто чувствуют такое же разочарование. Но вот желания все бросить не было никогда. В чем я абсолютно убежден, так это в том, что любая упорная работа приводит к результату. У меня было определенное количество неудач и разочарований, но они заставляли меня двигаться вперед. Во многом это связано со спецификой моей работы: речь всегда идет о конкретном человеке и его будущем. Нельзя просто опустить руки и все бросить.
— Интересная деталь, которую я обнаружила, готовясь к интервью, заключается в том, что вам удается быть вне политики. Как это стало возможным — при вашей профессии, специализации и известности?
— Это выбор каждого конкретного человека . Каждый выбирает для себя предел допустимого. Понимаете, политика в чистом виде — участие в выборах, например, выдвижение себя или активная поддержка кандидатов – это ведь всего лишь одна из возможностей влияния на общественную жизнь. Люди, строящие детские площадки, также влияют на общество и жизнь города: они делают так, чтобы в городе было комфортнее жить. Политика занимается примерно тем же – влияет на жизнь общества с целью улучшить ее. И такой вариант воздействия: через помощь людям, через фонд «Вера» — мне гораздо ближе, нежели участие в демонстрациях и маршах. Эта та форма политики, которая мне близка.
— Возвращаясь к теме бизнеса в вашей жизни, поговорим о ресторанном бизнесе? Раз уж гугл называет вас не только бизнесменом, но и ресторатором..
— Нет, это ошибочное восприятие. Дело в том, что ресторанный бизнес заметнее, он навиду, поэтому и создается ощущение первостепенности этого направления. А наша компания навиду вдвойне, потому что творческая интеллигенция, журналисты и медийные персоны любят у нас бывать, а потом пишут о нас. Но я не могу сказать, что ресторанный бизнес занимает какую-то особую нишу в моей жизни. Это ее важная часть, но я не ресторатор, конечно.
— А если оставить в стороне ресторанный бизнес, как бы вы могли представиться человеку, не знакомому с вами как с бизнесменом?
— В английском языке есть очень удачное слово – entrepreneur, то есть предприниматель, человек, занимающийся разными видами бизнеса. Я, например, много занимаюсь образовательным бизнесом, и много времени трачу именно на это. В Великобритании мы откроем, я надеюсь, образовательный центр в сентябре. Мы придумываем и внедряем новые методики образования, потому что старая школа отчасти устарела с приходом интернета и развитием новой динамики потребления информации. Нынешние дети с трудом воспримут концепцию классического университетского образования и едва ли пойдут в университет слушать лекции. Для них это будет очень странно. Они быстро найдут информацию в своем гугле, проработают и усвоят ее, не понимая, зачем тратить столько времени на лекции. Я утрирую немного, но в целом это так. Поэтому моя компания RAY Education тратит много времени на поиск новых подходов к образованию
Кроме того, я занимаюсь недвижимостью, медицинскими проектами, еще несколькими направлениями…
— Как инвестор, не живущий в Израиле, но держащий руку на пульсе, куда бы вы еще инвестировали средства в Израиле? Что кажется вам наиболее перспективным в стране?
— Медицина и IT. Это два наиболее яркие направления бизнеса в Израиле, на которые невозможно не обратить внимания.
— Несмотря на это, известно другое ваше израильское детище: Table Talk в Тель-Авиве. Почему вы решили, что в городе, где с количеством и качеством еды все и так неплохо, не хватает такого ресторана?
— Понимаете, я бизнесмен, и моя задача – собирать команды, которые способны заниматься разными проектами. Созданная нами компания развивается по своей логике и по своим законам. Мы посчитали, что это выгодное вложение и интересный проект.
— Почему?
— Наши рестораны – это всегда среда обитания. Нам было важно открыть ресторан, в котором было бы комфортно находиться людям разного материального достатка и социального уровня, но объединенных единой идеей. Например, культурой. Вот нам с вами интересно говорить, например, о литературе – и неважно, что я занимаюсь бизнесом, а вы — юриспруденцией. Нам будет комфортно находиться вместе. Мы стремимся создавать места, где будет хорошо людям со схожими идеями и мировоззрением. Каждое наше место – это небольшой клуб, где естественным путем формируется какая-то микрокультура. Мы не создаем такой клуб специально: ни клубной системы, ни фейс-контроля у нас не было. Но людям, которым такая среда чужда, будет там неинтересно, а те, кому, наоборот, эта философия близка, будут стремиться возвращаться туда. С другой стороны, мы всегда за расширение аудитории, и мы стремимся привлекать новых людей. Для этого мы устраиваем там массу социальных мероприятий, например, литературные чтения, концерты, лекции. Культура – это общий язык и язык объединяющий, и нам бы хотелось сплачивать с помощью него совершенно разных людей.
— А почему Тель-Авив?
— Есть три города на свете, которые я люблю и чувствую себя дома: это Лондон, Москва и Тель Авив. У меня огромное количество друзей в Тель Авиве, моя дочь обожает его.. В свете всех этих факторов выбор места для открытия ресторана был очевиден. Хотелось открыть там что-то особенное.
— В завершение вопрос о благотворительности, которая занимает в вашей жизни существенное место. Почему вы считаете, что бизнес и благотворительность должны идти вместе?
— Они не обязательно должны идти вместе, это выбор каждого отдельного бизнесмена. Но люди, которые понимают, как строить успешный бизнес, действительно могут сделать очень многое в сфере благотворительности. Они понимают, как надо построить процесс, чтобы он был максимально эффективным. Именно поэтому, например, появился фонд «Друзья», который помогает благотворительным фондам внедрять бизнес-технологии. Кроме того, фонд становится посредником между коммерческим сектором и сектором благотворительности, которым предстоит выработать общий язык.
— На мой обывательский взгляд, между ними ничего общего нет! В одном случае вы вкладываете свои деньги с намерением заработать, в другом – вкладываете их без малейшего шанса вернуть хотя бы вложенную сумму.
— Во-первых, уверяю вас, намерение заработать хоть и является целью любого бизнеса, последний не руководствуется только этими соображениями. Во-вторых, благотворительность бывает двух видов: я могу отдать сто долларов в год и чувствовать себя великим меценатом.
— … что и делает огромное количество людей…
— Что и делает огромное количество людей, и огромное им за это спасибо. Это очень важно. Второй вариант, не исключающий, кстати, первого! — это применение бизнес-навыков в благотворительной деятельности. Любая благотворительная модель очень похожа на бизнес-структуру. Она живет и развивается по тем же законам, кроме концепции получения прибыли. Но она должна иметь стратегию развития, стройную систему отчетности, отличаться прозрачностью и разрабатывать и достигать новых целей. Тогда такая структура будет приносить максимум пользы. И вот в этом бизнес-навыки незаменимы. Вот это я и имел в виду, говоря, что бизнес и благотворительность во многом схожи.
— Как практически вы воплощаете свой подход?
— Есть два благотворительных фонда, к которым я имею отношение : фонд «Друзья» и фонд «Вера». Фонд «Друзья» занимается помощью многим другим фондам. В «Веру» я попал практически случайно, мне было страшновато идти в хоспис, но оказавшись там, я понял, что это история про жизнь, а не про смерть. Я понял, что там меня ждет огромный объем работы, и в этом обязательно нужно поучаствовать. Никаких особых эмоций, связанных с тем, что это хоспис, не было. Никакого надрыва на тему «ну кто-то же должен в этом участвовать». Так получилось, что я попал в хосписное движение, примкнул к команде замечательных людей – и остался там. Столько уже сделало, и столько еще предстоит!
Основатель ресторанной группы Table Talk Дмитрий Ямпольский решил инвестировать в британскую медицину. По информации Vademecum, в ближайшие полгода предприниматель намерен открыть в Лондоне компанию Visit Health, предоставляющую диагностический сервис на дому. Квалифицированные медсестры будут приезжать к пациенту, обследовать его и переправлять полученные данные врачу для постановки диагноза. По расчетам Ямпольского, услуга позволит национальной службе здравоохранения, страховым компаниям и пациентам значительно сэкономить на первичном врачебном приеме, стоимость которого в Великобритании достигает сейчас в среднем 150 фунтов стерлингов.
ПАБ НА ГАЛЕРАХ
До сих пор Дмитрий Ямпольский никак не проявлял себя ни на отечественном, ни на зарубежном рынке медуслуг. Сейчас предприниматель развивает международное агентство недвижимости W1Evans, ресторанную группу Table Talk (рестораны «Жан‑Жак» и «Джон Донн», «Маяк») и юридический бизнес в России и в Лондоне. Кроме того, он занимается благотворительностью – возглавляет правление фонда помощи хосписам «Вера» и выступает соучредителем благотворительного фонда «Друзья». Сейчас Ямпольский планирует одновременно организовать в Туманном Альбионе две компании: образовательный проект RAY Education и медицинский Visit Health. «Меня всегда интересовали стартапы, которые требуют, с одной стороны, нетривиальных логистических решений, с другой – обладают инновационной составляющей», - рассказывает предприниматель.
Visit Health, по словам Ямпольского, уже в середине года начнет функционировать. Как рассказала Vademecum генеральный директор компании Юлия Смаль, в этом году сервис будут осуществлять не менее 10 медсестер, совершая по пять‑шесть визитов в день. Каждая из них будет вооружена необходимым диагностическим оборудованием, например, аппаратами ЭКГ и УЗИ. «Мы планируем привлекать сотрудников разных национальностей. В Лондоне значимый процент населения составляют иностранцы, и пациенты ценят, когда они могут поговорить с человеком, понимающим их язык», – говорит Смаль. Данные обследования и собранный медсестрой анамнез будут заведены на IT‑платформу, откуда их сможет выгрузить врач, чтобы поставить диагноз и назначить лечение. В течение пяти лет, по словам Смаль, штат компании может быть увеличен до 70–80 единиц персонала: «Мы сейчас тестируем несколько сегментов рынка – традиционную диагностику на дому, ведение беременности, наблюдение пациентов с тяжелыми заболеваниями».
Размер инвестиций Ямпольский и Смаль не раскрывают. Управляющий партнер международной консалтинговой компании U&F Алексей Узуев полагает, что Visit Health может быть запущен как lean start‑up – в режиме тестирования на небольших мощностях, и в таком случае в проект будет достаточно вложить до 100 тысяч евро.
Дмитрий Ямпольский уверен, что его проект будет экономически успешен в Великобритании. По его планам, Visit Health сможет оперировать как на рынке госзаказа, так и в коммерческом сегменте. Потенциальные клиенты – структуры NHS (National Health Service), частные клиники, телемедицинские сервисы, врачи, а в будущем и сами пациенты. «Visit Health позволит значительно снизить затраты государства, страховых компаний и простых граждан на визиты к врачу», – надеется предприниматель. Если в среднем по стране стоимость приема врача общей практики оценивается в 150–200 фунтов стерлингов, то, по расчетам Ямпольского, визит медсестры от Visit Health обойдется заказчику примерно в 50 фунтов стерлингов. «Еще одно преимущество – качество оказания услуги и оперативность сервиса», – говорит медицинский стартапер.
СЕСТРЫ И СЕСТРЫ
Опрошенные Vademecum эксперты считают, что идея Ямпольского действительно может быть востребована в Великобритании, прежде всего на рынке госзаказа. Национальная система здравоохранения глубокий кризис. С одной стороны, индустрия медуслуг столкнулась с резким сокращением госфинансирования: например, в 2016 году бюджет NHS на переоборудование клиник был снижен почти на треть – до 3,7 млрд фунтов стерлингов. C другой, британцы явно недополучают медицинскую помощь в необходимом объеме и качестве – в январе текущего года британские власти публично проблему дефицита врачей, а NHS в этой связи заявила о готовности принять на работу несколько сотен специалистов из других стран. «Кризис в системе здравоохранения обусловлен многими факторами. Население Великобритании увеличилось за последние 10 лет на 16%, здесь, кстати, сейчас живет много русских, – рассказала Vademecum директор Institute of Health Visiting доктор Черилл Адамс. – Кроме того, запросы потребителей медуслуг растут, люди хотят получать квалифицированную помощь здесь и сейчас, без проволочек».
Если Visit Health предложит государственной системе вариант сокращения расходов на врачебный прием, это может заинтересовать NHS и другие государственные институты, полагает Адамс. В Великобритании сервис по оказанию сестринской помощи на дому – Health Visiting – действует с 1862 года. В этой системе, финансируемой государством, сейчас задействовано около 16 тысяч профильных специалистов, но они оказывают скорее социальную, нежели медицинскую помощь. «Health Visiting нацелена прежде всего на то, чтобы предотвратить проблемы в семье. Например, если люди живут в неблагоустроенной квартире и это плохо влияет на их здоровье, медсестра, зафиксировавшая это обстоятельство, может обратиться к местным властям и предложить улучшить жилищные условия этой семьи, – объясняет Черилл Адамс. – Если у ребенка будут обнаружены признаки астмы, его направят к врачу. Медсестры следят в том числе и за тем, чтобы в доме соблюдались санитарные нормы». В системе Health Visiting уже задействованы несколько частных операторов, крупнейший из которых – компания Virgin Care миллиардера и филантропа Ричарда Брэнсона. Но и в этой системе наблюдается дефицит специалистов. По данным NHS, одна медсестра, занятая в программе Health Visiting, должна обслуживать 250 семей, а по факту курирует вдвое больше.
В то же время многие британские компании предлагают сервис выезда врача общей практики на дом. «Такая услуга пользуется спросом у VIP‑клиентов или пациентов, которые себя недостаточно хорошо чувствуют, чтобы прийти в клинику», – говорит представитель лондонского русскоязычного медцентра Polyclinica №1. По его словам, если прием врача в этой клинике стоит 180 фунтов стерлингов, то вызов специалиста на дом – уже 350.
Ниша диагностического сервиса на дому, по словам опрошенных Vademecum экспертов, еще не занята. «Если в системе Health Visiting медсестры сами принимают решение, какие манипуляции проводить, и только постфактум сообщают врачу о проблеме, да и в целом выполняют другие задачи, то в Visit Health все лечебные решения принимает врач, GP или узкий специалист, а наш сотрудник лишь выполняет его инструкции, – объясняет Юлия Смаль. – Мы предоставляем сервис, значительно облегчающий работу высококвалифицированного специалиста. При этом преимущество сервиса – возможность удаленной телемедицинской консультации. То есть, например, пациент может находиться в Лондоне и вызвать медсестру, которая соберет информацию для его лечащего врача в России. Так как некоторые медсестры могут выписывать медикаменты, то он может сразу с ней обсудить, что необходимо выписать».
ТЕЛЕ‑ТЕСТО
Если проект «выстрелит» в Великобритании, Ямпольский планирует повторить его на других рынках и не исключает организации сестринского диагностического сервиса в России. Алексей Узуев из U&F считает, что замысел может быть широко востребован: «Сама идея использовать медсестер вместо врачей для первичного приема не нова. Она обсуждается во многих странах как минимум последние 10 лет. Такие попытки предпринимались в США, где, правда, они натолкнулись на противодействие врачебного сообщества. Но если удастся организовать проект, учитывая интересы различных участников системы здравоохранения и сократив средние издержки на первичный прием, то он может оказаться вполне востребованным в Европе, где прием врача пытаются заменить в основном путем удаленных телемедицинских консультаций».
Руководители крупных отечественных клиник и отраслевые эксперты считают, что сервис может найти спрос и в России. «Думаю, идея вполне достойна того, чтобы ее проработали, например, в Первом меде. Менталитет российских пациентов таков, что к врачу приходят в основном поговорить, а такая схема значительно снизила бы затраты на первичный прием», – рассуждает председатель комитета «Интернет+Медицина» Института развития интернета Георгий Лебедев. Директор по развитию сети клиник «Доктор рядом» Денис Швецов тоже считает проект Ямпольского жизнеспособным, в том числе и в России: «Идея имеет экономический смысл. Если IT‑платформа позволит медсестре связаться с врачом в момент посещения клиента, то, по сути, это будет классическая телемедицинская модель «врач – врач». Это позволит сэкономить деньги, поскольку выход медсестры обходится гораздо дешевле, чем выход врача. Конечно, самодиагностика пациентов с помощью девайсов будет еще менее затратна, но не всегда возможна и корректна».
Реализацию подобного проекта в России пока тормозят несовершенство нормативной базы и недостаточно высокие стандарты подготовки среднего медперсонала. «Уровень квалификации европейских и российских медсестер сильно разнится, – признает медицинский директор сети клиник «Семейная» Павел Бранд. – В отличие от своих зарубежных коллег, наши медсестры, например, не имеют права собирать анамнез. Создавать систему, в которой будут работать низкоквалифицированные сотрудники, очень опасно. Например, медсестра пришла к дедушке, у которого немеют ноги, и направила его к неврологу. А у него немеют ноги не просто так, а от диабетической полиневропатии. Терапевт мог бы это буквально унюхать, почувствовав запах изо рта, а медсестра – нет». Да и сама передача результатов диагностики дистанционно в России пока полноценно реализована быть не может. Несмотря на то что телемедицинские протоколы уже апробированы частными клиниками, легализация дистанционных консультаций между медработниками и пациентами или исключительно между врачами станет возможна только после вступления в силу закона о телемедицине. Проект этого документа, уже согласованный правительством и включенный в план законотворческой деятельности 2017 года, вводит понятие дистанционной консультации, устанавливая, кем именно может осуществляться телемедицинский контакт.
Ямпольский, медицинские услуги, медсестры, медики, англия
Олеся Игоревна Поташинская (настоящее имя - Ольга). Родилась 8 мая 1973 года в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург). Российская актриса театра и кино.
Уже в детстве она приучила всех называть ее Олесей, поскольку это имя ей нравится больше, чем то, которое дали родители.
В ранние школьные годы занималась фигурным катанием. Потом стала посещать кукольный театр Ленинградского Дворца пионеров, занималась там с девяти лет и до окончания средней школы.
В 1994-2000 года была актрисой Театра «У Никитских ворот» п/р Марка Розовского, среди ее работ: «Бедная Лиза» Карамзин (реж. М. Розовский) - Лиза; «Фан-фан тюльпан» Ю.Ким (реж. М. Розовский) - Аделина; «Утиная охота» А.Вампилов (реж. М. Розовский) - Вера; «Вишневый сад» А.П.Чехов (реж. М. Розовский) - Варя; «Убивец» по мотивам романа Ф.М.Достовского «Преступление и наказание» (реж. М. Розовский) - Соня Мармеладова.
С 1996 года начала сниматься в кино, дебютировав в сериале «Кафе "Клубничка"».
Первую известность ей принесла главная роль в фильме 1999 года «8 1/2 долларов» режиссера Григория Константинопольского. В криминальной комедии она сыграла роль Матильды. По сюжету ленты богемный режиссер рекламных роликов, известный Дон Жуан Гера Кремов (), серьезно "попал". Однажды ночью Гере попадает в руки коробка из-под принтера с 300 000 долларов! На эти деньги он должен снять кинематографический шедевр для опасного, но мелкого мафиози (). К утру ситуация осложняется: оказывается, что в состоянии сильного алкогольного опьянения Гера случайно прокутил половину денег, к тому же в его постели девушка (Олеся Поташинская) - возлюбленная того самого мелкого мафиози.
Олеся Поташинская в фильме "8 1/2 долларов"
В 2002 году сыграла главную роль в спортивном фильме «Госпожа Победа». Ее героиня - Ника Жарко, телевизионная звезда, в каждом своем шоу она старается, что называется, "замочить чемпиона".
Заметными стали работы в картинах «Я сыщик» (Кристина), «Человек войны» (Наташа Алисова), «Возьми меня с собой» и «Возьми меня с собой-2» (француженка Николь).
Олеся Поташинская в сериале "Возьми меня с собой"
Одной из наиболее ярких работ на экране стала роль Виктории Федотовой (дочери Зои) в сериале 2010 года «Зоя» . Биографическая драма основана на фактах биографии кинозвезды советского кино, заслуженной артистки РСФСР . Действия картины разворачиваются в конце 1981 года, когда Москву облетает страшная весть: в своей квартире убита известная актриса Зоя Федотова. Расследовать преступление поручено капитану Александру Сорокину. Перед глазами Сорокина проходит вся жизнь Зои, начиная с 1927 года.
Олеся Поташинская в сериале "Зоя"
Позже снялась в картинах «Реальные кабаны» (Эля), «Золотые» (Лина Колесниченко), «Амазонки» (Ольга Архипова), «До смерти красива» (Инга Чацкая), «Метод Фрейда-2» (Нина Григорьева), «Москва. Центральный округ. Последний сезон» (Фролова).
Рост Олеси Поташинской: 172 сантиметра.
Личная жизнь Олеси Поташинской:
Во время учебы в Школе-студии МХАТ у нее был роман с , позже ставшим известным актером. Олеся вспоминала: "Ярик и тогда был очень харизматичным и был мне симпатичен. Однажды он бежал в тапочках и трениках с цветами и шоколадкой наперевес за троллейбусом, в котором я ехала из общежития. Просто он опоздал на свидание, а я его не дождалась и решила проучить".
В 2001 году родила дочь Дусю Петрову.
Дуся Петрова - дочь Олеси Поташинской
В 2003-2010 годах состояла в браке с известным ресторатором Дмитрием Ямпольским. Они познакомились в 2003 году и уже спустя четыре месяца поженились. В 2004 году у пары родилась дочь Соня.
Актриса вспоминала: "И все семь лет брака супруг меня удивлял. Без предупреждения приезжал в другую страну, где я снималась. Заказывал оркестр и под него под окном пел мне серенады. Или писал на асфальте баллончиком с краской огромными буквами: «Я тебя люблю»".
Однако брак распался - Дмитрий Ямпольский ушел к актрисе .
Фильмография Олеси Поташинской:
1996 - Кафе "Клубничка"
1999 - Каменская-1 - Инна Литвинова, сотрудница НИИ, стукачка
1999 - 8 1/2 долларов - Матильда
2000 - Москва - Посетительница клуба
2001 - Агент национальной безопасности-3 - Соня, путана (нет в титрах)
2002 - Улицы разбитых фонарей-4 - Валентина
2002 - Госпожа Победа - Ника Жарко
2002 - В движении - Ира, невеста
2003 - Москва. Центральный округ
2004 - Стилет-2 - Елена
2004 - Игра on-line
2004 - Зима Весна (короткометражный) - Претендентка №10
2005 - Человек войны - Наташа Алисова
2006 - Будем на ты - Проводница
2007 - Я сыщик - Кристина
2007 - Морозов - Лиза
2008 - Возьми меня с собой - Николь, француженка, жена Максима Забродина
2009 - Возьми меня с собой-2 - Николь, француженка, жена Максима Забродина
2009 - Барвиха - Лина Колесниченко, мама Жени
2010 - Реальные кабаны - Эля, бухгалтер
2010 - Зоя - Виктория Федотова, дочь Зои
2010 - Детям до 16... - Татьяна, мать Кира
2010 - Байкер, мать Лены
2011 - Золотые - Лина Колесниченко, мать Жени
2011 - Амазонки - Ольга Архипова
2012 - Часовщик - Лариса Карпович, владелица нефтяного бизнеса
2013 - Разносчик - Елена
2013 - До смерти красива - Инга Чацкая, профессор
2013 - Гена-Бетон - помощник Лидера партии «Любимая Россия»
2014 - Метод Фрейда-2 - Нина Григорьева, подруга Полонской
2014 - Выпускной - мама Насти
2016 - Москва. Центральный округ. Последний сезон - Фролова
2018 -